Дело Невзлина: "казнить нельзя помиловать"?

В конце прошлой рабочей недели, 30 апреля, заочный судебный процесс по делу бывшего вице-президента "ЮКОСа" Леонида Невзлина неожиданно был приостановлен. Судья Валерий Новиков объявил перерыв до 27 мая. Официальная причина – занятость председательствующего в другом судебном процессе и служебная командировка защитника Леонида Невзлина – Дмитрия Харитонова.

Однако были ли названные судьей факторы решающими? Рискну предположить, что нет. По сведениям корреспондента HRO.org, Валерий Новиков и раньше одновременно с делом Леонида Невзлина был занят в еще одном процессе. А служебная командировка адвоката продлилась всего несколько дней.

Поэтому гораздо более весомыми причинами для приостановки слушаний представляются неявка подавляющего большинства свидетелей обвинения в суд, отказ лжесвидетелей от своих прежних показаний и громкие заявления Алексея Пичугина.

Председательствующий, объявляя перерыв, отметил, что подавляющее большинство свидетелей, включенных в обвинительный список Генпрокуратуры, без объяснений не приходят в суд. Судья потребовал от прокурора Александра Кублякова обеспечить их явку.

Действительно, с начала процесса Генпрокуратура так и не предъявила суду ни одного прямого доказательства причастности обвиняемого Леонида Невзлина к имевшим место преступлениям. Как и прежде свидетели в "лучшем" (для обвинения) случае ссылаются на третьих лиц, которых по тем или иным причинам невозможно допросить. А в худшем (опять таки, для обвинения) – заявляют, что ничего не знают или что следствие их вынуждало оговорить сотрудников "ЮКОСа".

О том, что Генпрокуратура лишилась своих главных козырей, показаний осужденных в рамках дела Алексея Пичугина Цигельника и Решетникова, мы уже писали. Напомним, что Геннадий Цигельник, в частности, заявил: "Я оговорил Пичугина и Невзлина по просьбе следователей Генеральной прокуратуры Буртового, Банникова, Жебрякова и оперативного работника Смирнова".

Список допрошенных на суде вызывает недоумение.

Некто Арсен Хангираев – житель Волгограда, отбывающий наказание в одной из колоний Дагестана по уголовному делу, никак не связанному с обвинениями в отношении Леонида Невзлина. В "дело "ЮКОСа" Хангираев попал только потому, что был приятелем Геннадия Цигельника. И на набережной Волгограда слышал разговор Цигельника с незнакомцем – то ли о покушении на некого мужчину в Москве, то ли об охоте... Как признался в суде сам Хангираев, он ничего толком не разобрал, потому что находился в отдалении. А про покушение – это только "умозаключение", высказанное в беседе со все тем же следователем Буртовым...

Племянник потерпевшего Евгения Рыбина, которому в день взрыва машины последнего исполнилось 11 лет и который помнит только то, что "дядя подарил плеер"...

Знакомый Галкина – второго водителя Рыбина. В день, когда взорвали машину Рыбина, ее вел напарник Галкина (он погиб). А у выступившего в суде "свидетеля", Анатолия Скорика, Галкин когда-то был подчиненным по службе. Самое содержательное заявление Скорика на процессе – просьба избавить его от вызовов в суд, так как показать решительно нечего...

Сын от первого брака Сергея Горина, который исчез в 2002 году и которого следствие называет посредником в "преступной цепочке". Сын не общался с отцом, как он сам сообщил, с 1995 года (а исследуемые в суде преступления датируются 1998, 1999 и 2002 годами) и даже не жил с ним в одном городе...

Этот странный список можно продолжать. Одно из СМИ, тиражирующих точку зрения Генпрокуратуры, упрекнуло адвоката Дмитрия Харитонова в том, что он, якобы, превращает судебный процесс в фарс. Но не превращает ли его в фарс такими свидетельствами сторона обвинения?

Впрочем, то сквозь слезы… Особенно если вспомнить выступление в суде Алексея Пичугина, заявившего о жесточайшем прессинге на него со стороны следствия с целью заставить оговорить себя и Леонида Невзлина.

Аналогичные заявления о давлении (вплоть до физического) со стороны следствия делал в прошлом и позапрошлом годах на процессе Алексея Пичугина другой фигурант дела – Михаил Овсянников. На процессе Невзлина его допрос ожидался еще в 20-х числах апреля. Но после признаний Цигельника и заявлений Алексея Пичугина вдруг выяснилось, что "неудобного" свидетеля еще не довезли в Москву из колонии, где он сейчас отбывает наказание...

За полтора месяца, прошедших с момента начала слушаний, диагноз стал очевиден: "дело Невзлина" разваливается.

Точнее – при такой "доказательной" базе оно развалилось бы в любом независимом и беспристрастном суде. А вот это как раз и под вопросом! Судебные процессы вокруг опальной нефтяной компании Михаила Ходорковского держались не на оценках судом фактов, а на политических решениях, спускаемых "сверху". И сейчас многие гадают, сохранятся ли прежние указания и договоренности при новом президенте. Закручивать ли "гайки" в "деле Невзлина" или спустить его на тормозах? Но во втором случае дело рухнет, как карточный домик...

В такой ситуации вопрос для судьи Новикова звучит почти так же как "казнить нельзя помиловать", причем не только в отношении подсудимого.

Как он поступит после месяца размышлений?