"Норд-Ост". 26 октября: День памяти и скорби

Десять лет назад мы все надеялись на чудо. Мы хотели верить, что все заложники "Норд-Оста" живы и освобождены, как из телевизора говорил нам всем от имени "оперативного штаба" генерал, а ныне депутат Васильев.

Чуда не было. Из 912 человек, захваченных 23 октября 2002 года в заложники в театральном центре на Дубровке, погибли сто двадцать восемь человек. Из них трое – от пулевых ранений, а сто двадцать пять – после применения штурмующими газа, состав которого до сего дня держат в секрете.

Правдой оказалось лишь то, что все сорок чеченских террористов были убиты и не предстали перед судом – а потому уголовное дело в полном объеме не стало доступно для жертв, их адвокатов и общества. Правда не просто скрыта – известны лишь отдельные детали – но, возможно, никогда не станет известна. Расследованием занималась та же ФСБ, что проводила "контртеррористическую операцию": очевидный конфликт интересов. Состав оперативного штаба, имена тех, кто планировал штурм и отдавал приказы, такая же тайна, как и состав газа.

Подготовка к штурму шла с самого начала, а переговоры были для этого лишь прикрытием. Оперативный штаб имел полную информацию о происходившем внутри: за сутки до штурма спецназовцы находились через стенку от зрительного зала, установили микрофоны и камеры. Не было массового расстрела заложников, якобы повлекшего неизбежный штурм.

В переписке с Европейским судом по правам человека Россия все же признала, что газ не был безвредным. Европейский суд при этом отмечает, что операция по штурму была успешной, а проблемы были в операции по спасению заложников. Здесь суд, в общем, повторяет утверждение российских официальных лиц, которые переносят ответственность с оперативного штаба , который сработал отлично ("предотвратили подрыв здания и гибель всех заложников") на городской, который должен был организовать спасение и медицинскую помощь. Очевидно: использование газа требовало объединения штурма и спасения в одну молниеносную – минуты – операцию. Однако от начала поступления газа в зал до начала эвакуации заложников прошло на порядок больше времени. По крайней мере, 67 заложников были мертвы уже к началу спасательной операции. Медики, не зная состав газа и не имея антидота, будучи допущены слишком поздно, спасли почти восемьсот человек.

Трагедия "Норд-Оста" не стала общенациональной, не была обсуждена и осмыслена – хотя террор в России продолжается. Даже в последний год, когда проснувшееся общество предъявляет счет власти, в этот счет не входит такая самоубийственная "борьба с терроризмом". Не потому ли, что этот счет – к себе, к своему прошлому равнодушию? Ведь все эти годы общество если не одобряло, то попустительствовало войне на Северном Кавказе. Отказ от переговоров, призванных спасти людей, применение силы и достижение своих целей любой ценой, – вот что вернулось в Москву, на Дубровку, десять лет назад.

За десять лет сами заложники и их родственники, журналисты и адвокаты сделали многое. Главное, трагедию не удалось превратить в статистику. Погибшие заложники не остались безымянными: год назад общественная организация "Норд-Ост"выпустила книгу памяти "Мы не умрем", где нашлось место для всех ста тридцати погибших на Дубровке.

Сегодня – день скорби для нас всех. Для "мемориальцев", где бы они ни находились. Десять лет назад мы все надеялись на чудо, которое не случилось. Остается хранить память и добиваться правды.

 

Об авторе: Александр Черкасов – председатель Совета Правозащитного Центра "Мемориал".

Заметка опубликована в блоге автора на сайте "Эха Москвы"